7.
- Хорошо, я могу сделать одно из двух, - сказал себе Ирвин, стоя посреди пустой улицы. – Я могу вернуться к Рейстлину и сказать ему, что потерял его посох, - кендер сделал паузу, что бы рассмотреть этот ход действий. Рейстлин не был бы доволен. Но в тоже время, он наверняка сделал что – ни будь очень интересное с кендером. Ирвин не был уверен, что ему очень хочется прожить остаток своей жизни слизняком. – Или я мог бы пойти найти посох, и тогда он был бы вечно мне благодарен.
читать дальше Это звучало намного лучше. Ирвин вернулся в гостиницу, собираясь забрать свои кошели и хупак, там, где он оставил их, когда пошел забрать посох. Однако один из слуг был поставлен возле разрушенной двери, для принятия мер против незваных злоумышленников. Он немедленно остановил кендера.
- Но я с Карамоном и Рейстлином Мажере! Я - Ирвин Волосетка! - сказал кендер важно
- Да, он – один из них, - подтвердил владелец гостиницы, спускаясь вниз по лестнице. – Советник Шавас сказала, что мы должны принять их всех и обеспечить любые удобства. Но, - сказал он, качая пальцем перед кендером, - Вы должны оставаться в вашей комнате, а не бродить по городу! Пойдемте! Вот путь!
И прежде, чем пораженный кендер успел возразить, владелец толкнул его вверх по лестнице и закрыл в комнате, запирая за ним дверь.
- Ладно! – сказал Ирвин и сел, чтобы обдумать этот вопрос. – Это хорошо. Что они беспокоятся о моем отдыхе, но они не знают, что я должен выполнить важную миссию. Ноя не хочу расстроить их чувства, после той неприятности, в которую они попали, так что я подожду. Пока они не улягутся в кровати и, затем выскользну.
Когда шаги владельца замерли, все затихло. Ирвин подошел к двери. Прислонив свой хупак к дверному косяку, кендер раскрыл кожаный мешочек, размером с человеческую ладонь. Внутри был набор разнообразных отмычек, сделанных из дерева, каждая была украшена металлическими наконечниками, согнутыми под странными углами и закрученными в необычные фигуры. Ласково проведя по каждой своими пальцами, Ирвин выбрал отмычку V – образной формы и вставил ее в замок. Работая несколько минут, медленно и неторопливо, кендер услышал, как в глубине замка раздался щелчок. Дверь распахнулась
- Плохой замок. Они должны заменить его. Я скажу им утром.
Пробравшись в зал, он огляделся, чтоб посмотреть, не проснулся ли кто. Никого не было. Ирвин спрятал отмычку в мешочек и засунул его в один из кошелей. Он уже собрался спуститься по лестнице, когда вспомнил о большом и недружелюбном слуге, сидевшем возле входной двери.
- Он наверно заснул. Я не буду тревожить его, – вдумчиво сказал кендер и, повернувшись, пошел в противоположную сторону.
Запертое окно даже не потребовало использования его отмычек, к большому разочарованию кендера. Забравшись, он пополз вниз по решетке и спрыгнул на улицу позади гостиницы. Бренсток – Хол стоял в середине длинного ряда зданий и магазинов на улице Южных Ворот, одной из трех главных дорог в несколько миль длиной, которые очевидно вели к центру Мереклара. Здание было длинным, со стенами этажей, облицованными деревянными панелями светлого цвета, хотя крыша оставалась открытой, демонстрируя белый камень, характерный для всех домов в городе.
Огни Мереклара ярко освещали улицу, за счет волшебства, которое они использовали как неистощимое топливо. Ирвин посмотрел на один из волшебных огней, который парил на высоте, не досягаемой при его маленьком росте. Он подумывал об использовании веревки, которая была обвита вокруг его талии, что бы поймать в ловушку одно из миниатюрных солнц, но решил обождать. В данный момент у него была очень важная миссия – обнаружить посох Рейстлина. Кендер повернулся на право, затем остановился и поглядел назад, вытягивая на шее свою голову. Потом он повернулся налево, но внезапно снова посмотрел назад.
- Ммм, - пробормотал Ирвин. - И в какую сторону мне пойти? Дайте-ка подумать. Если б я был посохом волшебника, то где бы я находился.
Кендер попробовал вообразить себя посохом, но нашел, что это абсолютно бесполезно. Достав сзади рюкзак, Ирвин взял бархатный мешочек, который грохотал с глухим звуком. Н развязал тесемки, открывая множество фигурок: стеклянные кубики для игры в кости, шахматные фигурки из слоновой кости, цветные стержня – все, что используется для игр, требующих удачи, везения и умения. Запустив руку в мешок, он некоторое время водил внутри рукой, вылавливая и разбрасывая игровые кости и фигурки рыцарей. В конечном счете. Он вытащил маленький волчок с указующей металлической стрелкой сбоку, торчащей из середины. Ирвин уселся на землю и установил волчок на белокаменной дороге перед собой.
- Теперь давай посмотрим, отправляться за посохом, – сказал он, протянув указательный палец правой руки к волчку. Глубоко вздохнув, Ирвин запустил волчок. Стрелка остановилась, указывая назад, прямо в Бренсток – Хол.
- Фух! Ты сделал ошибку! Его не может быть там!
Ирвин крутанул снова, но стрелка опять указала на гостиницу.
- Ты сломан?
Кендер рванул стрелку, изгибая ее. Положив волчок на землю, он в следующее мгновение щелкнул по стрелке своим пальцем. Стрелка указала непосредственно в центр города.
- Какое совпадение, это как раз туда, куда я собирался пойти! - счастливо промолвил кендер, пряча волчок в один из карманов его потрепанных, мешковатых брюк. Он направился на север по улице Южных Ворот, с хупаком в руке.
Рейстлин метался на кровати. Его спина выгнулась дугой, его лицо ужасно исказилось – золотая маска, какую можно найти только в театре гротеска. Его рот открылся в крике, но боль пронзила все тело. Он не мог произнести ни одного звука, в груди не было воздуха.
Молния охватила мага, покрывая его синими и белыми сполохами, грозя иссушить его плоть. Карамон, стоявший так близко к брату, насколько было возможно, был вынужден прикрыть глаза от блестящего света. Любовь к брату преодолела его опасения. Он по дюйму перемещался все ближе и ближе к кровати
Карамон больше не мог смотреть на близнеца. Свет стал настолько интенсивным, что проходил сквозь веки, заставляя видеть вспышки и фантомы, желтые пятна, плывшие перед глазами. Н, тем не менее, он подвинулся ближе, решив оказать какую мог помощь. Потянувшись, он ухватился за руку Рейстлина.
Боль возникла спереди тела Карамона, обтекая со всех сторон, вонзилась в спину синими когтями молнии. Каждый нерв был в огне, пылая так, что его плоть потеряла всякую чувствительность, чувствуя оцепенение. Лавы огня пронзали его легкие, обжигали сердце, пока он не подумал, что взорвется от напряжения.
Он потерял равновесие и упал на одно колено, но быстро ухватился за жесткую ладонь брата. Затем, внезапно, ослепляющий свет ушел. Карамон погрузился во тьму. Он чувствовал, как рука Рейстлина, твердо сжала его руку.
- Это закончилось, братец, - сказал маг, его дыхание было частым и затрудненным.
Ирвин шел в течение нескольких часов, осматривая достопримечательности Мереклара и, вспоминая иногда поискать посох. Он никогда не был в городе, который был бы таким тихим. На улицах никого еще не было. Не было слышно ни звука, даже кошачьих криков, которые он так нетерпеливо ожидал. Ирвин чувствовал, как будто город принадлежит ему – обширный, просторный город, чьи волшебные огни ярко горели для нег, единственного прохожего.
Он остановился осмотреться и задался интересующим его вопросом.
- И по какому пути я должен идти на сей раз? – спросил он громко, затем умолк, быстро закрыв рот. Он не хотел нарушать тишину. Появился кот, изучающе посмотрел на него, и бросился в ночь прочь от него. Через несколько мгновений больше котов выскочило на середину дороги.
- Привет! – сказал Ирвин, начиная подходить, но коты рассеялись во всех направлениях. Кендер наблюдал за ними с умилением.
- Ничего себе! Я думаю, здесь должно быть тысячи котов. Интересно, куда они подевались. Я выясню это!
Роясь в глубоком кармане, Ирвин снова достал волчок и щелкнул по нему пальцем. Стрелка указала назад, к гостинице.
- Глупая вещь, - пробормотал кендер, засовывая игрушку обратно в карман. Он повернулся в направлении, противоположном тому, которое указал волчок – узкому темному коридору переулка, идущего под уклон.
- Это выглядит интересно. Если б я был посохом или котом, то думаю, я был бы там.
Кендер вошел в переулок. Он начал насвистывать любимую походную песню, но, подумав, перестал. В конце концов он не хотел тревожить никого, кто мог бы сейчас спать.
Стены прохода выглядели серыми и грубыми, обычный белый, почти искрящийся камень, лишенный освещения. Ирвин почувствовал, что это место чем – то отличалось, но не мог понять чем.
Шум. Что это было. Эта часть города была оживленной!
Кендер услышал звуки песен и смех людей. Глаза кендера обнаружили горящий костер, где - то слева от большой площади, которую он все же не мог ясно рассмотреть. Ирвин достиг конца переулка и в изумлении осмотрелся по сторонам, остановившись столь внезапно, что чуть не упал. Он вступил на улицу, заполненную маленькими палатками и магазинчиками. Его взгляд метался с места на место, каждый темный и пустынный склад манил его, звал оказаться внутри и посмотреть, что там есть.
Один из магазинов был заполнен яркими цветными драгоценными камнями и украшениями, которые мерцали в лунном свете. В другом продавалась ткань, красиво окрашенная, в еще одном предлагалось оружие. Ирвин протанцевал вперед к центру рынка, задаваясь вопросом, что он должен посмотреть в первую очередь.
Звук крика и бьющихся осколков глиняной посуды заставили его подскочить и оглядеться. Он увидел, что источник красного света от огня струился из окна гостиницы. Он услышал еще один крик, донесшийся из того же самого места.
- Это драка, которую я не пропущу! – закричал кендер в волнении и поглядел в грязное окно, что бы выяснить, чем оно было вызвано. Двадцать мужчин сидело за столами в комнате. Они все были одеты в черную броню, которая показалась кендеру знакомой, хотя он не мог вспомнить почему. Эль и пиво выплескивалось на пол, когда они говорили, их голоса приглушенно слышались через окно. Официантки расхаживали между посетителями, проворно избегая их шарящих рук.
Бармен, неприятно выглядевший человек, протирал стаканы грязным полотенцем позади барной стойки. Ирвин видел, что у каждого из мужчин было оружие – ножи и мечи. Некоторые вложенные в ножны, другие положенные поперек столов готовые к неприятностям.
Встав на цыпочки, Ирвин увидел, как одна из официанток, девушка примерно двадцати лет, с прямыми темными волосами и симпатичной внешностью, наклонилась, что бы поднять разбитую кружку. Один из мужчин, в одежде лучшей, чем у других, ударил ее плоской стороной меча. Он толкнул ее к оконной раме, заставив других мужчин выть от смеха. Изо всех сил, пытаясь устоять, официантка взглянула в окно. Она и любопытный кендер встретились глазами. Женщина упала назад с выражением удивления на лице. Ирвин с интересом продолжал наблюдать.
Официантка подошла к человеку, который толкнул ее. – Я думаю, вам достаточно, мой лорд. Вам лучше вернуться домой.
- Я останусь здесь дальше, - послышался нечленораздельный ответ. – Вы не можете выгнать меня!
- Катрин! – сказал бармен, смотрящий с негодованием. – Пойдите, найдите помощника конюха. Пошлите его за Членом Совета Шавас.
При звуке этого имени, человек, казалось, передумал. Ворча, он шумно отодвинул стул и пошел к двери нетвердой походкой. Деревянная дверь стукнула, открываясь. Почесывая правой рукой живот и левой – затылок, он увидел Ирвина. Уличный свет полностью освещал кендера. Человек, уставившись на шею Ирвина, качнулся вперед.
- Где ты взял это? – потребовал он хрипло, и бросился вниз по короткому лестничному пролету, ведущему от гостиницы. – Это мое!
Ирвин, пораженный положил руку на ожерелье в форме кошачьего черепа и нахмурился. Ему не понравился этот человек.
- Ты пьяный алкоголик! – сказал насмешливо кендер, крепко ухватившись за свой хупак. – Я бы не сказал тебе день сейчас или ночь. Я бы не сказал тебе, что твои штаны расстегнулись, впрочем они это и сделали. Я бы…
Мужчина достиг низа и ухватил кендера за рубашку, хватая кинжал со своего пояса.
- Я убью весь ваш род, паразиты!
- Что? Твое дыхание смердит! – Используя всю свою силу, Ирвин сунул хупак между ног мужчины и ударил его в пах. Человек, сжимаясь, скорчился от боли. Хупак обрушился во второй раз, теперь на голову мужчины, оставляя его без сознания.
- О, дорогой, ты сделал это! – раздался голос. Ирвин увидел официантку, стоящую в дверном проеме. Она была взволнована, но он видел, что она в то же время пытается сдержать смех.
- Ты лучше иди, - сказала она мягко, спускаясь вниз по лестнице. – Он – важный человек в этом городе. Могут быть неприятности.
- Вы подразумеваете тех парней, там? Я могу разделаться с ними! – сказал он значительно.
- Нет. Не их. Только уходи быстрее. И … спасибо, - шепнула она глубоким голосом, мягким и приятным. Стремительно наклонившись, она поцеловала кендера в щеку. Потом. Услышав крики внутри, она махнула ему рукой и побежала вверх по лестнице, закрывая за собой дверь.
Ирвин стоял в переулке, его рука была прижата к щеке, выражение блаженства застыло на его лице.
- Ничего себе! Неудивительно, что Карамон любит целоваться с девушками. Это даже больше забавно, чем взламывать замок!
Карамон стол возле брата и смотрел на него с тревогой.
- Ты уверен, что с тобой все в порядке? Что случилось, Рейст? Что это было?
- Я не знаю, - сказал слабо маг. – Потише, Карамон. Дай мне подумать.
По некоторым причинам, воспоминания возвращали его к детству. У Рейстлина было неопределенное чувство, что нечто подобное случалось с ним раньше. Он помнил яркую цветную одежду и музыку, ел много конфет … печенье. Он казалось, чувствовал запах свежеиспеченного печенья.
Праздник Ока!
Рейстлин быстро сел, воспоминания легко росли в голове, и его вид потух. Он упал на кровать, закрывая глаза, потянулся к посоху, как он всегда это делал, когда слабость настигала его. Когда он коснулся черного дерева, огромная сфера молнии появилась, окружая его руку и освещая комнату синим пламенем.
Карамон вскрикнул в тревоге, но комната вновь стала темной, остатки волшебства израсходовали себя, будучи выпущены и направлены в ловушки мощи посоха.
Рейстлин сел. Ожесточенная улыбка искривила губы, поскольку он вспомнил юность – время, когда он был мишенью для презрения.
Праздник Ока. Один раз в год детям разрешали притвориться, будто они взрослые. Он носил одежды мага, грубо сшитые неуклюжими и нетерпеливыми руками его старшей единокровной сестры Китиары. Она снабдила Карамона снаряжением воина, с мечом и щитом, затем ходила с близнецами от двери к двери, прося специального печень, испеченного в честь праздника. Это был последний праздник братьев вместе с их сестрой. Вскоре она оставила их, что бы найти собственный путь в мире.
Вечером, когда они шли домой, чтобы порадоваться их добыче, Рейстлину внезапно стало плохо, боль сжимала его живот и бока. Его брат и единокровная сестра были вынуждены нести его. Когда он сплевывал, чтобы избавиться от ожесточенного вкуса во рту, то вырвался маленький язычок синего пламени. Он все еще помнил тревожные взгляды, которые видел на лицах брата и сестры.
Утром Рейстлин чувствовал себя прекрасно. Болезнь больше никогда не повторялась, и ни
Брат, ни сестра не рассказывали никому, что случилось.
Рейстлин думал, что теперь он начинает понимать.
- Дай мне мою сумку, - приказал он брату.
Заинтригованный Карамон повиновался. Маг порылся в ней. Вытащив маленькую книгу, он просматривал страницы. Карамон, заглядывая через плечо брата, увидел только ряды и колонки чисел, написанных на желтоватых страницах. Здесь были обозначены фазы и положения лун. Некоторые даты напротив чисел были обведены кругами, когда положение этих двух лун приходилось на одну точку. Рейстлин продолжал листать книгу, остановившись на середине. Открыв пошире книгу, он уложил ее на кровати перед собой. После мгновений тихих расчетов, он закрыл ее и бросил обратно в сумку..
- Что? – спросил Карамон.
-Праздник Ока, - сказал Рейстлин, - помнишь, давным-давно. Когда мы были маленькими.
Глаза Карамона сощурились в задумчивости. Внезапно его рот открылся.
- Пусть я буду проклят, - пробормотал он, уставившись на брата, – что это означает? Это просто праздник, и все.
- Для большинства из вас – да, - сказал Рейстлин несколько горько. – Это время, чтоб наряжаться и нарушить рутину унылого существования. Но для нас, магов, это гораздо большее.
- Да, я помню, - сказал Карамон. – Вы можете предлагать свою магию более свободно.
- Вот еще! Это наименьшее из всего, - в нетерпении зарычал Рейстлин, - это действительно время большой силы. Это началось давным-давно. Когда три мага великих и беспрецедентных умений дали жизнь своему ремеслу, закончив свое существование, так как это иссушило их души. Они использовали энергию, что бы создать силу бесконечно более мощную, чем каждый из них смог бы создать самостоятельно.
Карамон неловко передвинулся, как он обычно делал, когда близнец обсуждал свое тайное ремесло.
- Некоторые мистические тексты заявляют, что каждый волшебник был посвящен одной из трех лун, - продолжил Рейстлин. – Доброй, нейтральной и злой - колдовство требовало присутствия всех троих для поддержания равновесия в мире. Некоторые тексты говорят, что маги наложили заклятья, чтобы обыграть в будущем свои божества, надеясь. Что их союз даст им власть, когда настанет время. – Рейстлин пожал плечами. - Маги выбрали игру, но кости в игре бросают боги. Маги умерли, энергия осталась неиспользованной. Тексты говорят, что энергия будет выпущено только, когда Великое Око будет в небесах.
- Великое Око?
- Не прерывай меня, если хочешь узнать продолжение. Фестиваль этого года отличается от других, потому что все три луны, включая черную луну Нуитари, двигаются к редкому соединению. Они формируют Великое Око – сферу красного, серебренного и черного цвета в ночном небе, глядящий на Крин с непостижимыми намерениями.
Рейстлин сделал паузу, пристально глядя на брата своими золотыми глазами со зрачками песочных часов.
- Это произошло лишь однажды в истории мира – в течение Катаклизма.
Карамон покачал головой.
- Праздник Ока бывает каждый год. Ты никогда не болел прежде. За исключением того раза.
- Согласно моим книгам, в ту фестивальную ночь у меня была такая же странная болезнь, потому что две луны Солинари и Лунитари находились в конвергенции. Такое происходит более часто, но все же не очень. В этом году, согласно тому, что я прочитал, такое соединение повторяется вновь. Мои дальнейшие вычисления подтвердили, что черная луна древней забытой богини Такхизис, Королевы Тьмы - соединяется с ними, образуя Великое Око. То, что я чувствовал много лет назад, было началом сбора силы, которая прольется в течение этого фестиваля. Многое объясняется, – добавил он, думая о белом луче и понимая теперь, почему он смог его увидеть.
- Возможно тебе, но не мне, - фыркнул Карамон, зевая. Он тревожно посмотрел на брата. – Эта болезнь может случиться снова?
Но Рейстлин, погруженный в размышления, не ответил.
Кевин Стейн. Братья Маджере.
7.
- Хорошо, я могу сделать одно из двух, - сказал себе Ирвин, стоя посреди пустой улицы. – Я могу вернуться к Рейстлину и сказать ему, что потерял его посох, - кендер сделал паузу, что бы рассмотреть этот ход действий. Рейстлин не был бы доволен. Но в тоже время, он наверняка сделал что – ни будь очень интересное с кендером. Ирвин не был уверен, что ему очень хочется прожить остаток своей жизни слизняком. – Или я мог бы пойти найти посох, и тогда он был бы вечно мне благодарен.
читать дальше
- Хорошо, я могу сделать одно из двух, - сказал себе Ирвин, стоя посреди пустой улицы. – Я могу вернуться к Рейстлину и сказать ему, что потерял его посох, - кендер сделал паузу, что бы рассмотреть этот ход действий. Рейстлин не был бы доволен. Но в тоже время, он наверняка сделал что – ни будь очень интересное с кендером. Ирвин не был уверен, что ему очень хочется прожить остаток своей жизни слизняком. – Или я мог бы пойти найти посох, и тогда он был бы вечно мне благодарен.
читать дальше